Глядя на ночное небо, человек всегда заполнял неизвестное знакомым: мифические слоны поддерживали диск мира, а черепаха несла их на своём панцире. Сегодня мы заменяем этих героев проверяемыми параметрами ΛCDM. Там, где сказитель говорил о «краях Земли», космолог пишет «плоскость пространства» и указывает ограничение кривизны Ω_k менее одного промилле (Planck Collaboration, Planck 2018 results. VI. Cosmological parameters, 2020). Звук небесной «музыки сфер» теперь читается как рябь температурных флуктуаций реликтового излучения.

А как переносится в современный язык образ нескончаемого пути солнечного круга? Мы говорим о расширении Вселенной и измеряем темп этого пути параметром H_0, спор о величине которого раскалывает школу теоретиков. От раннего эха Planck мы получаем 67.4 км/с/Мпк, но при взгляде на поздние структуры через слабое линзирование галактик проект DES Year 3 выдаёт альтернативную «дорожную разметку» в виде показателя S_8, слегка отклоняющегося от прогноза ранних данных (Amon et al., Dark Energy Survey Year 3 results: Cosmology from cosmic shear and robustness to modeling uncertainty, 2021).

Смысл этих чисел выходит за рамки статистики. Мы учимся подменять древние метафоры конкретными величинами, сохраняя при этом их объяснительную силу. «Массив слонов» превращается в суммарную плотность материи Ω_m, «панцирь черепахи» - в ткань пространственно-временного континуума, а расхождение между ранними и поздними измерениями напоминает нам, что черепаха всё ещё дышит.

Таким образом, наша задача не в том, чтобы уничтожить миф, а в том, чтобы перевести его. Мы берем известное - температуру микроволнового фона, статистику гравитационных искажений, положение пиков в спектре мощности - и подставляем их на место неведомого. Чем точнее подмена, тем глубже становится картина: вместо декоративных животных теперь стоят численные опоры, но они выполняют ту же функцию - удерживают мир от падения в непонятность.